Письмо первое. Скука. "Мой друг, я не знаю, прочтёшь ты это письмо или выбросишь его, но всё равно пишу. Пришло время открыться, рассказать тебе всё...
Вчера я тебя видела. Не люблю "Площадь Александра Невского", стараюсь там не находиться, но вчера мне пришлось это сделать.
Твоё лицо бросилось мне в глаза, моё сердце замерло, а потом забилось с удвоенной скоростью. Но, наверно, я ошиблась.
Скучно. Надоело. Не могу больше...
Апрель научил нас любить...
Май научил нас мечтать...
Январь научил меня жить...
Февраль научил меня ждать...
Этот январь не научил меня жить. Но февраль выполнил свои обещания...
Чему научит меня этот март?.. Не знаю. Мне уже всё равно...
Скучно. Смертельно скучно. Надоело.
Когда-то давно я мечтала, я хотела ничего не чувствовать. Получила. Не чувствую ничего, кроме смертельной скуки. Это доводит до безумия...
Теперь я не мечтаю. Не хочу. Не могу.
Но я надеюсь, ты меня дождёшься. Не отвернёшься. Примешь меня, даже если я изменюсь до неузнаваемости...
Друг мой, верни меня прежнюю. Верни ту радостную беззаботную девочку. Спаси меня...
Я не знаю, кто эта девушка в чёрном. Её глаза всегда печальны, губы не улыбаются, а сигареты, одна за другой, медленно тлеют в тонких пальцах.
Она похожа на меня, как мой тёмный двойник. Она издевается над всем и всеми. Её язвительные комментарии звучат всегда и везде, в любой ситуации. Она безошибочно бьёт в больное место.
Я не люблю её, но вынуждена её терпеть. Я от неё никуда не смогу деться. Ведь она — это я...
И мы с ней умираем от скуки. От скуки, друг мой..."
Второе письмо. I'm going slightly mad. "Друг мой, я схожу с ума. Помнишь, в прошлом письме я писала тебе о том, что видела твоё лицо?.. Так вот, мне показалось. Это была галлюцинация...
Я вижу тебя в любой девушке. Везде мне мерещатся твои глаза, длинные светлые волосы, я слышу твой голос...
Я схожу с ума. Такое ощущение, что та жизнь, которую я веду, — не моя жизнь. Чужая. А моя жизнь проходит мимо. И я не могу ухватиться, поймать её. Моя жизнь утекает, как песок сквозь пальцы...
Такое ощущение, что я — не я. Не узнаю себя.
Боюсь. Тоскую. Бросаюсь за тенью и терплю неудачу. Взлетаю и падаю, ломая крылья...
Я ищу себя и свою жизнь везде: на станциях и в переходах метро, на улице. Дома, старые петербургские дома, смыкаются над головой, не пропуская лучи солнца, воды реки Карповки насмешливо шепчут: "Не выберешься отсюда"...
Петербург... Темница, из которой невозможно (да и не хочется) вырваться. Обиталище моей души...
Бег по кругу. По улицам, переходам метро, лестницам, коридорам. Пустые аудитории...
Чьи-то испуганные глаза, рот, раскрытый в беззвучном крике. Кровавая слеза, стекающая по щеке...
Страшно. Напряжение. Боль. Чувство потери. И опять — погоня за иллюзией. Жизнь, утекающая сквозь пальцы...
Опаздываю на собственную жизнь. Бегу, рвусь, падаю, разбивая колени, спотыкаюсь. Поднимаюсь и снова бегу...
Рвёт душу... Ломает сердце... Бьёт в самое больное...
Не могу больше... Хватит!..
Верни меня прежнюю! Спаси меня!..
Maybe I'm lost,
And maybe I'm scared
But too many times
I've closed the doors behind me.
Tell me why do I feel this way —
All my life I`ve been standing on the borderline.
Too many bridges burned,
Too many lies I've heard.
I had life but I can't go back,
I can't do that,
It will never be the same again.
And I know I don't
Have any time to burn!
Совсем нет времени гореть. Но я горю. Затушить это невозможно.. Rette mich!"
Письмо третье. Неверие. "Друг мой, я уже ни во что не верю.
Нет любви. Нет жалости. Нет нежности. Нет дружбы. Нет добра.
Есть только грязь и зло. Холод, расчёт и эгоизм. Мне это уже смертельно надоело.
Слишком больно жить среди этих людей, слишком много лжи и грязи.
Они говорят: "Доверься, помогу", а потом предают. От этого только больнее. Вера в светлое, доброе, хорошее исчезает с каждым разом...
Больше не верю... Больше не мечтаю...
Fear of the dark
Tears me apart.
Won't leave me alone
And time keeps running out.
Just one more life,
I'm so sick and tired
Of singing the blues,
I should turn my life around!
... Leave it all behind,
Cross the borderline,
Face that you don't have any time to...
Don't have any time to burn!
И тебе я больше не верю. Ты тоже лжёшь...
Везде только ложь, грязь и мерзость..."
Четвёртое письмо. Круг. "Бег по кругу. Дым от сигареты, складывающийся в причудливые образы. Крик - резкий, пронзительный, леденящий душу.
Падение, удар спиной обо что-то твёрдое.
Бег по некогда оживлённым, а теперь пустым улицам Петербурга, переходам метро, лестницам, коридорам, аудиториям...
Разбитые колени ноют, ноги не слушаются, голова кружится. В том месте, где раньше были крылья, теперь только их обломки.
Слышу голоса, взволнованные, тревожные, испуганные. Шёпот в ушах: "Беги, спасайся, быстрее!" Чьи-то испуганные глаза, рот, раскрытый в беззвучном крике. Дым, причудливыми завитками поднимающийся в небо. Вечно хмурое петербургское небо...
Кровавые слёзы. Красные потёки на щеках. Пронзительные крики о помощи — наверно, мои...
Крутые ступени. Длинные коридоры. Огромные аудитории. Запутанные переходы...
И ни одного человека, только галлюцинации-образы и шёпот в ушах...
Темница. Петербург... Заколдованный круг. Кошмар, от которого нельзя проснуться, потому что это не сон, а явь. Спаси!.."
Последнее письмо. Полёт. "Я стою на крыше и смотрю вниз, на этот город. Он красив. Реки, каналы, улицы со старыми домами, церкви, дворцы...
Дьявольское великолепие... Ночные огни. Шум машин. Люди, спешащие куда-то...
Нет дела до того, что это — тюрьма. Темница.
Так хочется взлететь... Тёмно-синее небо манит к себе. Нет, на небе холодно. Я полечу вниз, к земле. Там немного теплее...
Полёт. Несколько секунд абсолютного наслаждения, а потом — удар об землю. Мгновенно проходящая боль, и... Вечность...
Друзья. Любовь. Счастливый сон, длящийся много-много лет. Счастье. Радость. Улыбки. Смех. Солнечный свет, заливающий петербургские улицы...
Тёплые, слегка солёные воды Финского залива. Безоблачная синева неба над головой. Родные, любимые лица...
Крики чаек. Сладкий вкус шоколада на губах...
Прости меня, мой друг. Не грусти. Я рядом, я берегу тебя..."